Молодой актёр театра «Студия» Любови Ермолаевой» Иван Минеев два сезона подряд оказывался самым играющим актёром в Омске. Цифра впечатляет – 154 спектакля за сезон.
– Как вы связали свою жизнь со сценой?
– Это, наверное, было предрешено свыше. Я собирался после школы поступать в университет путей сообщения – у меня родители железнодорожники. И вдруг после девятого класса мне говорят: в колледже культуры Лариса Михайлова с Владимиром Витько набирают актерский курс. Пойдешь пробовать? Пришел, поступил, доучился до четвертого курса. Понял, что актерская профессия большая и трудная. И тут забирают в армию моего одногруппника, которого Лариса Ильинична взяла в театр Ермолаевой на «Старшего сына». Меня берут за руку и ведут к Любови Иосифовне. Что-то я ей прочитал, поговорили, и она сказала: «Ну все, будем работать». И так я волшебным образом оказался в театре.
– Первая роль была в «Старшем сыне»?
– Нет, сначала был Вася Курочкин в детском спектакле «Счастливая ошибка». Потом «Старший сын», вводы на место ушедшего актера, и все закрутилось, завертелось и понеслось. Уже семь лет несется, пошел восьмой год. Сейчас у меня в репертуаре 20 спектаклей. Там, конечно, не все роли большие, есть и фоновые, но я каждую люблю – каждая моя, каждая родная.
– А какая роль самая любимая?
– Роль Майка в спектакле «Чик». Это действительно подарок судьбы, подарок театра. Редко происходят такие вещи, когда материал абсолютно твой. Этот спектакль мне особенно дорог – потому что это актерский спектакль, честный, не прикрытый декорациями, музыкой, костюмами, эффектами, и приходится работать честно. Он как лакмусовая бумажка, которая проверяет тебя на честность в профессии.
– Роль Майка на вас как-то повлияла?
– Наверное, я вместе с этим персонажем научился не скрывать свои чувства. Не прятать себя куда-то. Мое мировоззрение после этого спектакля поменялось. Я понял, что надо жить здесь и сейчас, а не ждать чего-то когда-то. Надо жить свою жизнь.
– Иван, что для вас значит театр?
– Театр – это жизнь. Период пандемии я прожил у бабушки и дедушки в деревне. Но театр все равно из моей жизни не исчез, потому что я обо всем думал, как бы мне это помогло в театре. Вот я по пальцу ударил молотком – надо запомнить, какие эмоции я в этот момент испытал, чтобы потом их воспроизвести.
– А как вы занялись преподавательской деятельностью?
– Это тоже случилось волшебным образом. Я часто бывал в колледже. Лариса Ильинична выпускала четвертый курс, играли сцену из спектакля современного драматурга. Я посмотрел и сказал: «Это классная штука. Но только вот здесь я бы сделал вот так, здесь бы этого добавил». И Лариса Ильинична предложила доделать спектакль вместе. А потом в колледже уволился педагог, и она пригласила меня. Когда ты оказываешься по другую сторону рампы – все по-другому. Хорошо, что я пришел на третий курс – ребята подготовленные, мне было с ними проще начинать. Сейчас у меня первый курс – им надо все дать с чистого листа и писать с ними историю их становления.
– А у ваших выпускников история получилась?
– Получилась. Потому что мы несмотря ни на что успели сыграть два спектакля, буквально запрыгнули в последний вагон. «Мужчина семнадцати лет» по пьесе Игнатия Дворецкого – получилась очень трогательная история. И «Чиполлино». Мы вместе с ребятами писали эту историю – у нас получился спектакль в спектакле. Мы придумали, что все происходит в овощной лавке. Продавщица приводит с собой младшую сестру, она капризничает, и та ей говорит: «А знаешь, овощи умеют разговаривать. Надо только их послушать». И эта лавка у нас превращалась в страну Лимонию… У нас с ребятами еще были планы показов. Но все закрыли на карантин, а через интернет получилось только разобрать теоретическую часть. Театр не может быть онлайн. Театр – это жизнь, живая энергия, обмен эмоциями.
– Что вам больше всего нравится в преподавательской работе?
– Ребята заряжают меня своей энергией. Им по 16 лет, они уверены, что могут все и все в этой жизни легко и просто. Это невероятная совершенно энергия… Главное – не заставить их сыграть так, как я бы сыграл. Сохранить их органику, их природу и одновременно научить чему-то.
– Есть ли у вас роль мечты?
– На данный момент я бы очень хотел сыграть Карандышева в «Бесприданнице» Островского. Играть отрицательных персонажей всегда интересно. Еще хотел бы поиграть в Брехте – не важно даже, кого, просто за кулисками постоять, но чтобы был настоящий Брехт.
– И последнее: в чем, на ваш взгляд, миссия театра в современном мире?
– Театр должен заставлять людей думать. Я очень люблю, когда ставят хорошие, добрые сказки, которые не просто развлекают, а действительно учат добру. Я все-таки за доброе и вечное.
Беседовала Елена МАЧУЛЬСКАЯ
**