Нашему слуху хорошо знакомы привычные наименования (топонимы) населённых пунктов, площадей, улиц, скверов. Однако очень часто наряду с официальным названием того или иного объекта городской среды существует его неофициальное, или, проще говоря, жаргонное наименование.
Город Ветродуй
Жаргонные омские топонимы появились ещё в дореволюционный период. Их характерными чертами являются образность и меткость. Применялись они и к самому городу, и к его форштадтам, а также и к улицам. Многим из нас известна расшифровка наименования Омска как «отдалённого места ссылки каторжников», которая не имеет под собой топонимической основы, но зато благодаря какому-то остряку отражает одну из функций города в первой половине XIX века. Другим его наименованием, бытовавшим среди омичей в том же столетии и даже попавшим на страницы периодической печати, было «город Ветродуй». Это название довольно метко отражало природно-климатические особенности тогдашнего Омска. При господствующей одноэтажной застройке города, отсутствии лесозащитных полос и зеленых насаждений он продувался насквозь всеми ветрами. Летом горожане весьма часто изнемогали от песчаных бурь (это природное явление было наблюдаемо в Омске ещё в середине прошлого века), а зимой – от буранов.
Имели свои неофициальные названия и некоторые городские районы. В дореволюционное время к таковым относились: Бутырки (Бутырский форштадт), Лугаши (Луговской форштадт), Качагуры (так ссыльные поляки называли улицу Госпитальную, в переводе с польского это означает «утиные горы». Поводом к такому наименованию послужило то, что с противоположного левого берега Оми, в те времена сильно заболоченного, на правый, более возвышенный, летали дикие утки).
В ряде случаев жаргонными топонимами становились прежние наименования пригородов Омска, употребляемые жителями города по старой памяти, что вызывало неудовольствие властей. Об этом свидетельствует заметка в газете «Омский вестник»: «Войсковое хозяйственное правление Сибирского казачьего войска объявляет во всеобщее сведение: 1) наименование казачьей станицы, находящейся около железной дороги, «Атаманский хутор» совершенно неправильно, эта станица носит наименование «Атаманская станица Сибирского казачьего войска» (сегодня это часть Ленинского округа. – А.Л.); 2) выселок, находящийся на левом берегу реки Иртыш и носивший наименование «Ново-Омск», приказом по Сибирскому казачьему войску 17 сего октября переименован в посёлок «Куломзино» (ныне это Старый Кировск. – А.Л.); 3) выселок, находящийся по Семипалатинскому тракту Атаманской станицы, именовавшийся «Омский выселок по Семипалатинскому тракту», наименован выселком «Сильвестровским» (в ознаменование заслуг священномученика Сильвестра, ныне посёлок Привокзальный. – А.Л.)».
Посёлок Шакаловский
Жаргонные топонимы районов города мы встречаем и в советский период. Например, в 50-х годах прошлого века строящийся городок Нефтяников именовался среди населения местом «У них нет Родины». С одной стороны, это словосочетание подчёркивало удалённость возводимого района от центра города, а с другой – намекало на основную категорию строителей: многие постройки здесь возводились силами заключённых, среди которых, кстати, отбывал свой срок и известный учёный Л.Н. Гумилёв, сын Анны Ахматовой и Николая Гумилёва. А какая у зека может быть Родина? Возникший же в послевоенные годы посёлок Чкаловский в народе сразу же окрестили «Шакаловский». Столь нелестная характеристика, судя по всему, была дана из-за поведения обитавшего там в то время населения.
Историки и краеведы, изучающие историю, сходятся во мнении, что многие названия улиц в дореволюционном Омске были даны народом – следовательно, первоначально, вплоть до конца XIX в., они являлись жаргонными топонимами.
Исходным официальным документом, закрепившим без каких-либо цензурных переработок бытовавшие к тому времени названия, был план Омска 1898 года. Тюремная (ныне улица 5-й Армии), Сиротская (ныне Кемеровская), Непроезжая (ныне улица Пранова), Грязный переулок (ныне Газетный) – вот только краткий перечень народных названий, который можно продолжить. С приходом советской власти к названиям улиц стали подходить более взвешенно и осторожно, а главное, идейно. Ведь не случайно улицу 1-я Линия, когда это название стало ассоциироваться у населения с находившимся на ней дурдомом, переименовали в улицу Куйбышева.
Заводские хитрованы
Награждались в дореволюционном Омске жаргонными топонимами и дороги. Так, например, в обыденной речи дорога, ведущая в пригородные деревни Николаевку и Александровку, называлась Требушинской, поскольку проходила мимо свалки. В советское время народные названия коснулись также и рынков. Если раньше эти места торга именовались в основном по своему местоположению (Центральный, Слободской, Казачий), то в годы Великой Отечественной войны в разговорном обиходе омичей появилось такое наименование рынка, как Хитрый.
В то суровое время рабочие умудрялись либо вынести с заводов вторсырьё, либо сделать в перерыве между сменами чашку, ложку, зажигалку, которые затем шли на обмен или продажу. Конечно, это очень строго преследовалось и каралось начальством, но на риск шли, поскольку слишком высоким был соблазн попутной подработки. Вблизи проходных нынешних «Полета» и «Баранова» стихийно возник небольшой рынок. На нём в перерыве между сменами несуны обменивали у населения свои товары на хлебные карточки и продукты. Однако милиция не дремала и активно проводила облавы. Дабы не угодить в руки правоохранительных органов, менялам приходилось хитрить и изворачиваться. Отсюда и произошло название летучего рынка. Позднее он был перемещён властями на пустырь, который занимает сегодня.
«Лежачий небоскрёб»
К сожалению, история не донесла до нас народные наименования дореволюционных объектов недвижимости. Это и понятно, ведь они на картах не обозначались. Зато некоторые жаргонные топонимы советского времени и современности известны. Например, он прочно прикрепился к зданию по ул. Ленина, 2, где в различное время размещались НКВД, УВД, КГБ, ФСБ. Окраска здания породила среди народа прозвище «серый дом», кроме того, в это, видимо, вкладывался и некий сакральный смысл. Иногда жаргонные топонимы давались и даются объектам по их внешнему облику и конфигурации. Например, «трамплин» (Музыкальный театр), «золотой зуб» (жилой дом № 10/1 на Иртышской набережной), «лежачий небоскрёб» (здание бывшей войсковой суконной фабрики по проспекту Маркса, 15).
Особенно сильно были распространены жаргонные топонимы, обозначавшие временные питейные заведения, или, проще говоря, забегаловки. В послевоенные годы такие места стали появляться словно грибы после дождя. Продажа государством спиртного населению по сниженным ценам стабильно пополняла казну и была вполне допустимым средством разрядки социального неблагополучия. В памяти омичей старшего поколения остались такие названия пивнушек, как «У Билли Бонса», «Голубой Дунай», «Очи чёрные». Первое из этих питейных заведений называлось так потому, что продавец спиртного был одноногим, и его образ у посетителей ассоциировался с образом пирата. Второе название объясняется тем, что пивной ларёк был окрашен в голубой цвет. В возникновении третьего жаргонного топонима была замешана, конечно же, женщина – черноглазая продавщица, исполнявшая по совместительству роль официантки.
Жаргонные топонимы являются неотъемлемой частью культурного наследия. При правильном и умелом их использовании наряду с другими источниками они доносят до нас своеобразный колорит эпохи, раскрывают некоторые черты и условия быта городского населения.
Александр ЛОСУНОВ, историк-краевед
**