В настоящее время почти во всех христианских странах Новый год празднуется 1 января (по новому стилю). Но это не всегда было так. Например, в Германии вплоть до середины XVI века Новый год совпадал с днем Рождества Христова, а во Франции до середины XVI века он совпадал с Пасхой. В 1594 году французский король Карл IX впервые постановил начинать год с 1 января. Позднее это новшество было принято и в других западных странах.
На Руси, как известно, до 1492 года церковный Новый год начинался 1 марта, поскольку по библейскому мировоззрению начало жизни соотносилось с началом весны, а гражданский год начинался 1 сентября. Митрополитом Феогностом было положено начинать и церковный, и гражданский год 1 сентября, что было подтверждено на Церковном соборе 1505 года.
С этих пор на празднование гражданского новолетия наложился религиозный отпечаток. Русские цари этот день посвящали делам милосердия и правосудия. Праздновался Новый год очень торжественно. Так, например, цари Иоанн и Петр Алексеевичи встречали Новый, 1698 год на Кремлевской площади, сидя на престолах в драгоценных одеждах, в окружении бояр и народа.
Впервые Новый год 1 января (здесь и далее даты по ст. ст.) русские люди отметили в 1700 году. Праздник отметили пушечной пальбой на Красной площади. Тогда это развлечение именовалось «огненной потехой». Сегодня вместо артиллерийского салюта тишину новогодней ночи нарушают раскаты фейерверка и взрывы петард.
Рождество перед Новым годом
До революции 1917 года и смены юлианского календаря Рождество Христово предшествовало празднованию Нового года и отмечалось 25 декабря. Впервые в этот день Рождество начали справлять еще во времена свт. Иоанна Златоуста, что видно из его беседы на день Рождества Христова.
В России до 1917 года день Рождества Христова был ознаменован и воспоминанием об избавлении нашей Родины от нашествия Наполеона в 1812 году. В честь этого по окончании литургии обычно совершался благодарственный молебен. Рождественские и новогодние празднества длились вплоть до самого Крещения ( т.е. до 19 января по новому стилю).
Светское же празднование Нового года обычно заключается во всевозможных народных развлечениях, устраивании детских елок и новогодних представлений. Обычай ставить елку пришел в Россию из Западной Европы, из Германии, укоренившись с начала XVIII века. Петр I в начале XVIII века повелел в этот день украшать дома сосновыми, хвойными, еловыми или можжевеловыми ветвями. Еще одним царским повелением было «в знак веселия друг друга обязательно поздравлять с Новым годом». Эта добрая традиция сохранилась до сих пор. В те дни был также оглашён и царский указ обывателям Москвы поддерживать в праздничную неделю по ночам огни на улицах, т. е. жечь костры. По этому указу царя-реформатора в новогодние дни мы живем с вами и до сих пор, только огни устраиваем не из дров или хвороста, а включаем елочные гирлянды. И их светом и миганием весь город в новогодние дни действительно преображается.
Обязательным украшением новогодних и рождественских праздников является елка. По определению авторитетной и не устаревшей до сего дня дореволюционной энциклопедии Брокгауза и Ефрона, она воплощает «неувядающую благостыню Божию».
Новогодние и рождественские праздники во все времена очень любили дети, потому что всегда в это время устраивались детские елки. Только теперь елки называются новогодними, а не рождественскими. Ведь после революции, вплоть до 1924 года, пушистые красавицы как «религиозный атрибут» были запрещены. И только в 1937–1938 годах елки появилась снова, но уже в светском варианте. В детсадах и школах на новогодних утренниках ребятишки вместе с Дедом Морозом и Снегурочкой вновь стали водить хороводы вокруг вечнозелёной красавицы и дружным хором исполнять всенародный гимн Новому году, начинавшийся словами «В лесу родилась ёлочка».
История одной песни
Всё началось в 1903 году, когда на страницах детского журнала «Малютка» появился сценарий, предназначаемый для домашнего празднования Нового года. В нём среди прочих литературных творений и было впервые опубликовано стихотворение «Ёлка», начинавшееся словами: «В лесу родилась ёлочка, В лесу она росла…» Под этим простым и бесхитростным текстом стояли две буквы: «А. Э.». Под этим псевдонимом скрывалась 25-летняя Раиса Кудашева. Раиса Адамовна (в девичестве Гидройц) родилась в 1878 году в Москве в дворянской семье. Предками её были обрусевшие немцы. После окончания женской гимназии Рая работала гувернанткой у князя Кудашева. Позже она даже породнилась с этим княжеским родом, выйдя замуж за своего воспитанника, сына Кудашева, который был ненамного младше её. Имея от природы выдающиеся педагогические способности, она долгое время работала учительницей, а позже, уже при советской власти, – библиотекарем. С детства Раиса мечтала стать литератором и писала стихи для детей. С 18 лет её незатейливые произведения, подписанные буквенными псевдонимами, начинают регулярно появляться на страницах дореволюционных детских изданий «Светлячок», «Малютка», «Солнышко», «Подснежник». Пробовала себя Раиса Адамовна и в прозе. Её повесть «Лери» (кстати, единственное произведение, написанное автором для взрослых) увидела свет в журнале «Русская мысль» в 1899 году. В 1905 году биолог и агроном Леонид Карлович Бекман положил стихотворение «Ёлка» на музыку. Но положил по-особому, не в классическом варианте. Нотную грамоту Бекман не знал, но, имея хороший слух от природы, напевал это стихотворение как колыбельную своей дочке Верочке. На помощь агроному пришла его жена, известная пианистка и профессор Московской консерватории Елена Александровна Бекман-Щербина, благодаря которой мотив песенки появился в нотном варианте. Таким же образом Бекманом было написано ещё несколько детских песенок, которые стали пользоваться популярностью у его друзей и знакомых. В результате на семейном совете Бекманы приняли решение собрать и издать эти песенки. Так появился песенный сборник под названием «Верочкины песни». Кстати, об этой весьма небольшой книжице очень хорошо отозвались такие известные композиторы, как Рахманинов, Танеев, Скрябин. А песенку «В лёсу родилась ёлочка…» со временем стала распевать вся страна. Пела её и омская детвора.
Новый год по-казнаковски
В последнее время неотъемлемой частью предновогодних торжеств стало обращение с телевизионных экранов лиц, стоящих у власти, с новогодними поздравлениями к народу и горожанам. Проявление этой доброй традиции мы находим и в XIX веке в нашем городе. Правда, тогда не было средств массовой информации, но губернатор считал своим долгом появиться на публике и поздравить омичей с наступающим праздником. Известный историк сибирского казачества и общественный деятель Г.Е. Катанаев оставил для нас, потомков, в своих записках любопытные воспоминания о встрече одного из новолетий генерал-губернатором Западной Сибири Н.Г. Казнаковым, который занимал эту должность и пребывал в Омске с 1875 по 1881 год. Мемуарист пишет: «На одном из вечерних докладов Москов обратил внимание генерал-губернатора на приближение нового, 1876 года и при этом как старшина клуба Омского общественного собрания спросил: «Угодно ли будет Его Высокопревосходительству встретить Новый год по обыкновению его предшественников – в клубе?» В свою очередь генерал-губернатор спросил:
– А разве это нужно?
– До сих пор, Ваше Высокопревосходительство, это обыкновенно делалось, – отвечал Москов, – тем более что в эти дни генерал-губернаторы направляли приветственные телеграммы на имя Государя Императора.
– Да… в таком случае нужно быть… Только до сих пор я всегда встречал этот день в кругу семьи.
Все, конечно, исполнилось так, как было сказано, и Николай Геннадьевич убил двух зайцев: в клубе осчастливил своим присутствием омское общество, а дома угодил желанию жены, не нарушив давнишних семейных традиций».
Зимние забавы прошлого
Ну а какие же Рождество и Новый год без развлечений? С глубокой древности зимние забавы прочно вошли в быт русского человека и стали неотъемлемой частью городской культуры. Омичи позапрошлого века не оставляли себя без удовольствия покататься с ледяных горок. Эту зимнюю забаву подробно описал в своих воспоминаниях Иосиф Белов, который, будучи офицером, состоял в 1842–1847 годах при штабе Сибирского корпуса, находившемся в Омске. Ему слово: «…Город, доселе казавшийся ленивым и спящим, мгновенно одушевясь, засуетился: сани на необозримое пространство, большею частию запряженные парою лошадей, непрерывною цепью снуют по главным улицам; народ толпится, шумит, резвится около и на самих ледяных горах, построенных на диагональ плац-парадного места; невдали их скачут верхами те из молодых франтов, которые хотят пощеголять, как будто бы в насмешку зиме, в одних сюртуках. Сотни экипажей, проехав главными улицами, кружат весьма медленно и в порядке, вблизи гор одни за другими; большая часть этих саней похожа на цветочные корзины, наполненные прелестными в шляпках головками, личики которых горят, нарумяненные морозом; за многими из них стоят на запятках кавалеры. Прекрасная безоблачная погода и слишком умеренные морозы… совершенно соответствовали забаве подобного рода.
Но всего привлекательнее на горах – это картина катанья омского аристократического круга. Обыкновенно в полдень выбрасывают флаг, тогда мало-помалу собираются посетители. Здесь в большой группе дам те из них, которые отличались на балаx и в собраниях как красотою, так и изысканностью мод и пленяли искусством, ловкостью и грациозностью в танцах; теперь в богатых легких шубках, опоясанные лентами, наряженные со всею роскошью, соответствующею такого рода увеселению, свежие, как розы, и воздушные, как пери, летят по льду подобно волшебницам; один из кавалеров, посадя с собой даму, управляет первыми санями, а за ними опускаются и прочие, имея каждый при себе даму. Катанье, таким образом, продолжается до двух часов пополудни, а после этого времени там уже неприлично быть не только лицу из аристократического круга, но и каждому благородному человеку. В последний день масленой, то есть в воскресенье, горы были иллюминованы, с которых почти до полуночи катался народ; вид мелькающих меж насажденных по обе стороны ледяного канала дерев, при огне как призрак саней, зрелище весьма привлекательное…»
Рождественский и новогодний досуг горожан из простого люда также дополняли катание на коньках на речном льду и… драки. Вот что писал об этом известный омский краевед И.Н. Шухов: «…По воскресным дням, на Святках и Масленице на Оми сходились два враждовавших лагеря: качагуры (жители правого берега р. Оми в районе военного госпиталя. – А. Л.) и лугаши. Последние были жителями левого, лугового берега Оми. Бой завязывался подростками, за ними вступали парни, наконец наблюдавшие за «полем боя» взрослые мужчины не выдерживали и в качестве подкрепления «шли в атаку». После побоища были раненые и реже убитые. «Жесточайший бой» происходил в 1912 году. Полиция, конная и пешая, оказалась не в силах ликвидировать «ледовое побоище»…»
Омские ёлки
В конце позапрошлого и начале прошлого веков, кроме различных концертов, спектаклей и маскарадов, т. е. развлечений для взрослых, были свои рождественские удовольствия и у молодежи, у школьников. В Омске почти во всех учебных заведениях устраивались различные праздничные развлечения. Это и литературные вечера, и, например, обычные елки с раздачей лакомств и подарков, в том числе и для бедных детей. Для приобретения таких подарков деньги жертвовали попечители школ, частные лица, а торговые заведения делали большие уступки в продажных ценах при покупке вещей и елок.
Листая старые подшивки, невольно обращаешь внимание на то, что горожане с каждым годом более и более начинали заботиться о школах, не скупясь на пожертвования.
Давайте и мы с вами, дорогой читатель, пробежим беглым взглядом по желтоватым газетным полосам.
Газета «Степной край» за 29 декабря 1897 г.:
«27 декабря в помещении Покровской начальной школы была детская елка, устроенная по инициативе и на средства общества взаимовспоможения приказчиков в г. Омске. Так как это единственная общественная елка, разрешенная начальством, то вполне естественно, она привлекла такую массу детей, а также и взрослых, что даже обширный зал школы не мог вместить всех желающих, почему многим было отказано […]».
Газета «Степной край» за 9 января 1897 г.:
«3 января устроенный в мужской гимназии литературно-музыкальный вечер вместе с тем имел и благотворительный характер, так как сбор за входной билет был назначен на усиление средств общества на пособия недостаточным ученикам гимназии […]. По окончании литературно-музыкальной программы начались танцы, продолжавшиеся до 1 часу».
«4 января литературный вечер в уездном училище, в программу которого вошли исполненные учениками две картины из народного театра «Данило-кузнец и прохожий», три картины с пением из рассказа Григоровича».
«Из школьных елок наиболее выдавались елки в приготовительном пансионе и в Никольском приходском училище, в последнем [она была устроена] на средства почетного блюстителя школы Г.И. Решетникова. Не были также забыты и дети переселенцев, находящихся в пункте вблизи железнодорожного вокзала».
Газета «Омский вестник» за 8 декабря 1915 г.:
«Елка для детей воинов. Городская комиссия по оказанию помощи семьям призванных на войну постановила – устроить во время рождественских праздников елку для детей воинов. По особым подписным листам среди горожан собираются добровольные пожертвования. (Уже пожертвовали 2 ящика пряников и 2 ящика конфет, 2 куска ситцу)».
Газета «Омский вестник» за 12 декабря 1915 г.:
«Праздники сказываются. За последние дни в местное акционерное управление посыпались прошения от разных лиц об отпуске им чистого спирта «для технических и лечебных надобностей». Но так как о «надобностях» вспоминают обыкновенно два раза в году (перед Рождеством и Пасхой»), то понятна причина обращения».
Газета «Омский вестник» за 28 января 1915 г.:
«Благотворительные вечера в кадетском корпусе. На рождественских каникулах в кадетском корпусе состоялся ряд благотворительных вечеров в пользу воинов действующей армии. 28 декабря первый вечер от родителей кадет поступали пожертвования вещами и деньгами. На них приобрели белье для воинов, табак и проч. предметы солдатского обихода».
«1 января 1915 г. Благотворительный вечер с беспроигрышной лотереей, были поставлены драма «Иван Сусанин» и балет из оперы «Жизнь за Царя». Оба произведения были исполнены кадетами при участии воспитанниц женской гимназии О.Я. Хвориновой.
Вечер был повторен 4 января, с уменьшенной платой в зрительном зале. Частный сбор с вечеров отправлен в Петроград, в лазарет Ее Императорского Высочества Великой Княгини Елизаветы Маврикиевны. На призыв директора кадетского корпуса к пожертвованиям почти все фирмы Омска отозвались с особенным сочувствием к цели, которая ставилась благотворительными вечерами».
Так, почти все праздничные елки и рождественские вечера, которые проводились в начале прошлого века, были благотворительными. Плата за вход – это и было то пожертвование, которое шло на нужды всех обездоленных детей или детей из малоимущих семей. А еще омские горожане в дни Русско-японской и Первой мировой войн собирали необходимые вещи для солдат действующей армии.
Новогодняя ёлка военной поры
В советские годы стало доброй традицией устраивать общегородскую ёлку на центральных площадях нашего города. С течением времени менялась география этих площадок. До конца 1940-х годов лесная красавица и сопутствующий ей снежный городок устраивались в сквере перед нынешней мэрией, а с 1949 по 2005 год местом для городской ёлки являлся сад Пионеров, затем «Зелёный остров», парк культуры и отдыха имени 30-летия ВЛКСМ, Омская крепость, а в настоящее время центральную городскую елку установили на Театральной площади перед Музыкальным театром. Коммунальные службы и в прошлом, и в настоящем играют главную роль в устроении новогодних площадок. Именно на их плечи ложится устройство не только общегородской новогодней красавицы, но и зимних городков.
Зима 1941–1942 гг. для тылового Омска выдалась крайне тяжёлой. К суровым сибирским морозам добавились заботы фронтового времени. Казалось бы, до ёлки ли тут? Уместно ли в таких условиях вообще праздновать Новый год? Но городские власти рассудили иначе. Да, Омску и его жителям очень тяжело. Но жизнь-то ведь продолжается. К тому же ощущалась острая необходимость на фоне тяжелейших жизненных условий чем-то взбодрить людей, порадовать их. И в конце концов всё же решили устроить праздник омским ребятишкам. Сказано – сделано, и вскоре принятое решение стали воплощать в жизнь.
Для большой лесной красавицы выделили место на городской площади. Здесь, помимо елки, был устроен небольшой каток и слеплены из снега ледяные скульптуры. Вход на площадь украшали два больших, выкрашенных в красный цвет ледовых флага. На одном из них была начертана надпись: «За Родину», а на другом, как вы уже догадались, следовало продолжение известного всем фронтового лозунга: «За Сталина». Ледовую композицию дополняли как вымышленные персонажи – Дед Мороз со Снегурочкой, так и вполне реальные для тех дней типажи: солдат с пушкой, поверженный фашист с разбитой свастикой и т.п. Проживавшая в годы войны в нашем городе И. Прусакова вспоминала: «…На площади незадолго перед Новым годом установили ёлку. Это было тем более к месту, что после Ленинграда узнать, что ёлки здесь не растут, получалось вдвойне обидно. Да и какие ёлки на наших девяти метрах (в занимаемой комнате. – А. Л.)? А тут на огромном каркасе укрепили десятки сосновых деревьев, обвили полученное гигантское дерево светящейся нитью из крашеных лампочек, каждая величиной с тыкву, – и вот она плывёт в морозном тумане, огромная праздничная ёлка! А площадь окружили ледяными изваяниями – конечно же, пограничник Карацупа с собакой, и пионер с горном, и лётчик в шлеме – привычная мифология средней школы, тем и милая, что известная. И ребята в валенках на приделанных дощечками коньках с гиканьем носились среди белых статуй, играла музыка, снег кружился – шёл праздник, устроенный специально для нас, у кого дома не было не только праздника, но и просто родителей…» Полуобнажённый цирковой артист, несмотря на трескучий мороз, показывал под ёлкой силовые номера, заливалась гармошка, носились неугомонные и полуголодные, но радостные ребятишки. Дома их ждал кусок мокрого, со жмыхом хлеба, усталые и воспалённые от нескончаемых слёз и неустанного женского труда глаза матери, а возможно, и похоронка на отца или старшего брата…
Сегодня предновогодний Омск изрядно преобразился. Почти каждое учреждение или крупный супермаркет устанавливает и украшает перед своим входом пушистую красавицу. Всё больше входит в обиход и укореняется традиция наряжать живую ель, растущую перед тем или иным зданием, либо ставить дома взамен живой ёлки искусственную.
Александр ЛОСУНОВ, историк-краевед
**