Омский аграрный научный центр (бывший СибНИИСХоз) создаёт лабораторию по производству элитного и репродукционного семенного картофеля. О том, почему в этом возникла необходимость, о проблемах в картофелеводстве обозревателю «ВО» рассказывает директор АНЦ Максим ЧЕКУСОВ.
– Максим Сергеевич, с удивлением узнал, что Россия закупает за рубежом 87,4% семенного картофеля. Как возникла столь высокая зависимость в импорте основы для продукта, который необходим буквально каждой семье?
– Индустриальные технологии предполагают наличие поливных полей, хранилищ с искусственно поддерживаемым микроклиматом. Этого в советские времена практически не было. Кроме того, изменилась структура производства. Раньше половину всех овощей и картофеля производил частный сектор, сейчас люди расстаются с огородами, дачи превращаются в розарии, садовые лужайки, на селе многие перестали сажать картофель.
Иностранные компании, в основном немецкие и голландские, постепенно провели экспансию в Россию своих семян, а наши селекционеры и семеноводы утратили связь с производством. Зарубежные сорта более приспособлены к механизированной уборке и хранению. Бизнесменам важно, чтобы картошку можно было помыть, расфасовать в вакуумную упаковку. Прежний подход был неэффективен.
– Да уж, страшно вспомнить ящики в овощных магазинах с наполовину гнилой картошкой в комках грязи…
– Тут вопрос и в эффективности самого производства. Картофелеводы старого уклада получают 20 тонн с гектара, современные фермеры – 60 тонн. Разница тройная, а затраты почти аналогичные. Но чтобы достичь высокой урожайности, необходимы контроль за состоянием почвы, борьба с вредителями, болезнями картофеля, которые резко снижают урожайность и качество клубней. Надо вносить удобрения, вести правильный полив.
Обновление семенного фонда здесь один из главных факторов успеха.
– Но вот купили аграрии у вас или у голландцев элитные семена, собрали урожай, большую часть продали, остаток отложили на семена на будущий год. В чем проблема?
– Все не так просто. С каждым годом репродукция картофеля снижается, из-за болезней и других факторов он вырождается. Спустя 3–4 года качество картофеля резко падает. Надо приобретать новые семена.
Обновление семенного фонда – процесс непрерывный. Семян пшеницы на гектар уходит 200 кг, а картофеля – 3 тонны. В нашей области только в крупных хозяйствах площадь под картофелем занимает более 8 тыс. га, а с учетом частного сектора – более 25 тыс. га. Представляете, какой объем семян нужен? К тому же урожайность семенного картофеля вдвое ниже, чем продовольственного.
Мы должны заниматься селекцией своих сортов, но для скрещивания, гибридизации можем использовать и импортные, беря от них лучшее. Моя задача как руководителя научного центра – переломить ситуацию, выйти на большие масштабы и составить конкуренцию зарубежным компаниям.
– Вы возглавили Аграрный научный центр ровно два года назад. С чего начали решать «картофельные» вопросы?
– Собрал картофелеводов, фермеров. Они говорят: «Дай нам два сорта – красный и белый, не важно, как они будут называться, главное, чтобы не были подвержены болезням и быстро не вырождались». В последнее время, кстати, зарубежные сорта стали вырождаться через год-два, менять форму.
– Специально так делают?
– Этого я не могу утверждать. Но мы в любом случае должны обеспечить регион своим селекционным материалом. Да и соседей тоже. Для того и создается лаборатория. В ней мы опробуем комбайны, чтобы посмотреть, насколько они травмируют клубни. Купили картофелесажалку с опрыскиванием клубней от проволочника, 120 тонн удобрений. Отремонтируем хранилище, поставим системы вентиляции, микроклимата. Работаем с Федеральным исследовательским центром картофеля в Подмосковье, с Институтом генетики СО РАН.
Сейчас к нам присоединяется ОПХ «Омское», там под картофелем 120 га. Правда, семена непонятно каких репродукций, они с зарубежными сортами работали. Будем это менять. За год горы не свернем, но через два-три года, надеюсь, выйдем на рынок серьезными игроками.
– Максим Сергеевич, у омичей всегда был популярен картофель Ермачка, а сейчас о нем что-то не слышно. Что случилось?
– «Ермачка» он в простонародье назывался, официально – Ермак улучшенный. Это хороший сорт нашей омской селекции, но он работал лет 50 и уже выродился. Сейчас есть современные сорта омских селекционеров, по ряду характеристик не уступающие Ермаку, – Алена, Хозяюшка, Былина Сибири, Триумф. Передан на испытание одноименный с вашей газетой сорт Вечерний Омск.
– Кто такое название придумал?
– Не знаю, это до моего прихода произошло, дать имя сорту – прерогатива ученых. Сейчас возрождаем сорт Лазарь, он интересен для переработчиков. У нас есть сорта для жарки, варки, по вкусам они замечательные, но наша задача, чтобы они были устойчивы к болезням и хорошо хранились. В своей молекулярно-генетической лаборатории мы диагностируем семенной материал по всем основным болезням. Производство семян должно приносить прибыль. Спрос есть, надо увеличить масштабы.
– Во сколько?
– Минимум в десять раз. Занимались картофелем на 8 га, в этом году будет 120 га с объемом производства семенного материала категории «элита» 2–2,5 тыс. тонн.
– В общем, без хорошей картошки омичи не останутся. Давайте отмотаем время назад. С 2009 года вы шесть лет руководили Омским экспериментальным заводом. Следите за ним сейчас, что там происходит?
– Завод работает, в том числе и на экспорт, темпы не снизил. По планам, которые были на момент моего ухода с завода, он совместно с немецкой компанией произвел селекционный комбайн для уборки зерновых, зернобобовых и масличных культур, ряд посевных машин, машины для подпочвенного внесения жидких минеральных удобрений.
Сейчас омский завод присоединяется к Федеральному научному инженерному центру ВИМ и становится головным предприятием холдинга по производству сельхозтехники и созданию новых ее образцов.
– Что любопытно, вы еще успели четыре года и в министрах побывать. Как работалось в областном правительстве?
– Комфортно было работать и директором завода, и министром. Доволен, что многие мои начинания были реализованы. К примеру, началось выделение субсидий для поддержки производства льна, для агрохимобследования почв, на минеральные удобрения, что позволило втрое увеличить их внесение в почву. В несколько раз увеличилось приобретение зерноуборочных комбайнов.
С 1998 года работаю в государственных структурах, у них есть очевидный плюс: если здесь выстроить эффективный менеджмент, можно обеспечить и достойный заработок работников, и развитие предприятия, его постоянную модернизацию.
– Возвращаясь к вашей нынешней деятельности, Максим Сергеевич: в чем видите свою задачу?
– Основная моя цель – сформировать поколение ученых нового формата, обладающих полными компетенциями по своим направлениям. Им не надо будет объяснять, что и как делать, они будут погружены в проблематику, жить в современном ритме.
Мы направляем людей на стажировки, обучение, выставки. К сожалению, пандемия не позволяет тесно сотрудничать с Китаем, Германией, Францией, другими странами. Но мы растем, увеличиваем объемы, коммерциализируем процессы, модернизируем лаборатории и технику на полях, участвуем в федеральных программах, например по развитию селекции и семеноводства картофеля.
Предстоит переформатировать систему управления холдингом. Формируем стратегию развития по крайней мере на 10 лет вперед. Задача – построить три крупных семеноводческих комплекса, две животноводческие фермы и птицефабрику. И максимально сохранить все имеющиеся компетенции и направления. Плюс нашего научного центра – комплексность. Надо полностью владеть обстановкой, чтобы принять оптимальное решение, дать полноценные рекомендации. Все, что мы делаем, делается для получения прибыли и ее инвестиций в собственное развитие.
Игорь СПИРИДОНОВ
Фото: Сергей САПОЦКИЙ
***
Переехав в Краснодарский край, удивляюсь, ну нет тут вкусной картошки. Вспоминаю, нашу Омскую картошечку «Ермачку», каккая же вкусная она была, ее еще моя бабушка садила. Очень жаль, что сейчас заморские, безвкусные сорта, вытеснили нашу картошечку. А так иногда хочется, похрустеть поджаринками, вспомнить этот вкус детства.