По общему мнению отечественных и зарубежных историков, Сталинградская битва, закончившаяся капитуляцией трёхсоттысячной 6-й армии германского вермахта 2 февраля 1943 года, явилась поворотным сражением Второй мировой войны. После её окончания стратегическая инициатива прочно перешла к советскому командованию. Среди почти сотни улиц Омска, получивших имена заслуженных участников Великой Отечественной войны и боевых действий, пять улиц названы в честь наших земляков, сражавшихся в Сталинграде. Очередная годовщина великой победы на Волге – весомый повод вспомнить этих людей.
Леонтий Гуртьев: легендарный комдив
Еще до войны Леонтий Николаевич Гуртьев стал начальником кузницы командных кадров – Омского пехотного училища имени М. В. Фрунзе. Как раз на базе училища под его руководством в начальный период войны была сформирована 308-я стрелковая дивизия. И если сибирские воинские части в 1941 году внесли решающий вклад в разгром немецко-фашистских войск в битве под Москвой, то 308-я сыграла значительную роль в обороне Сталинграда. Тысячи воинов-омичей полегли в боях за город на Волге. Достаточно сказать, что за неполные полтора месяца боев в разрушенном Сталинграде (их пик пришелся на октябрь 1942-го) эта сибирская дивизия потеряла 80% своих бойцов.
Десятилетия спустя почти невозможно сквозь хрестоматийный глянец разглядеть живого человека. Нам остается внимательнее вглядеться в свидетельства, любовно собранные энтузиастами. В 1974 году в омской средней школе №96 учитель истории Роза Яковлевна Сесилу организовала поныне действующий музей 308-й стрелковой дивизии. Впоследствии этот музей возглавляла другой учитель – Луиза Григорьевна Сморщенко, а перейдя затем в школу №106, она устроила в тамошнем музее боевой славы и солидный уголок в честь гуртьевцев. В руках у меня – копия личного дела генерал-майора Л. Н. Гуртьева, подаренная омичам нашим земляком Маршалом Советского Союза Дмитрием Язовым. Вчитаемся в скупые строчки, отражающие военную карьеру (и не только) Леонтия Гуртьева.
«Окончил реальное училище в 1911 г. в гор. Паневежис. Учился в Харьковском технологическом институте в 1911–1912 гг. и Петербургском политехническом институте в 1912–1914 учебном году. В старой армии: окончил Владимировское военное училище (3-месячный курс) в 1915 г. в Петербурге. В июле 1919 г. в гор. Коврове Гуртьев Л. Н. вступил в Красную армию».
Начинал службу командиром взвода. В мирное время военная карьера продвигалась медленно. К моменту назначения в 1936 году на должность помощника начальника Омского пехотного училища по учебно-строевой части 45-летний Гуртьев – пока лишь майор.
«Аттестация на помощника начальника по учебно-строевой части Омской объединенной военной школы имени М. В. Фрунзе майора Гуртьева Л. Н. Знаю его по службе в 13-й Дагестанской стрелковой дивизии с 1924 г. С большим командным (до командира полка включительно) и штабным (до начштадива) стажем. В работе трудолюбив, настойчив, энергичен и самокритичен. Подготовлен во всех отношениях хорошо. В вузах работает с 1936 года. С непосредственным учебным руководством работой преподавателей вполне справляется. У командно-преподавательского состава как начальник и как товарищ пользуется авторитетом. По своей подготовке, практическому опыту и командирским качествам может быть командиром стрелкового полка, начальником штаба дивизии. Начальник школы комбриг Петров».
Гуртьев был не из тех, кто в шестнадцать командовал полками. Прапорщик в 1915-м, генерал-майор в 1942-м. Долго он, беспартийный, взбирался по карьерной лестнице, не пропуская ни ступеньки. В ряды ВКП(б) вступил почти 50-летним, уже в канун войны.
«Боевая характеристика на исполняющего должность командира 308-й стрелковой дивизии генерал-майора Гуртьева Л. Н. Спокойный, решительный и волевой генерал. Защищал Сталинград от немецких захватчиков. В жестоких схватках личный состав дивизии отразил 117 атак пехоты с танками противника. Генерал-майор Гуртьев за время боев по обороне Сталинграда показывал личный пример мужества и способность руководить дивизией в тяжелых условиях боевой обстановки. Достоин утверждения в занимаемой должности. 26 июня 1943 года». И подписи командарма и члена военного совета 3-й армии. Кстати, почему Гуртьев в 43-м стал вдруг «и.о.»? Дивизия почти полностью полегла на берегах Волги и была создана, по сути, заново. Она и название получила новое – 308-я Рогачевская дивизия.
В Сталинграде, заметим, Гуртьев едва не угодил под суд военного трибунала. Об этом рассказывается в книге известного военного историка Алексея Исаева «Сталинград». Тогда, в разгар ожесточеннейших боев в середине октября 1942-го, на участке обороны, занимаемом 308-й дивизией, прорвались гитлеровцы. Командующий 62-й армией, в состав которой входила дивизия, генерал-лейтенант Василий Чуйков потребовал немедленно ликвидировать прорыв, в противном случае угрожая суровыми карами лично Гуртьеву. Положение удалось выправить, и гроза над комдивом миновала. Впоследствии в своих мемуарах уже маршал Чуйков отмечал доблесть сибиряков, сказав, что по времени 308-я дивизия находилась меньше других частей в Сталинграде, но сыграла весомую роль в защите города на Волге.
В июле 1943-го переформированная 308-я Рогачевская дивизия с боями прорывалась к Орлу. Третьего августа на командном пункте Л. Н. Гуртьева появился командующий 3-й армией Брянского фронта генерал А. В. Горбатов. Вдруг раздался характерный свист мины. Поспешно втолкнув командующего в окоп и закрыв его своим телом, Гуртьев упал, сраженный осколком. Смерть была мгновенной. Это случилось близ деревни Ямская Гора. На том месте теперь высится обелиск.
Матвей Путилов: связь ценой жизни
После гибели Путилову хотели дать Героя. Но выяснилось, что в наградной лист нечего вписывать: ни точной даты его рождения, ни сведений о родителях, а что-то знавшие друзья-однополчане полегли в Сталинграде. Матвея Путилова посмертно наградили орденом Отечественной войны II степени. Даже не первой. Почему же так получилось? Есть какое-то сходство судеб у Матвея Путилова и Александра Матросова. В обоих случаях жизнь за Родину отдали совсем юные парни, оба воспитанники детского дома, их пример беззаветного героизма на поле брани был многократно повторен солдатами Великой Отечественной. А они были первыми. Биография 19-летнего парня, который удостоен персональной мраморной плиты на Мамаевом кургане и чьим именем названы улицы в Омске, Минске и на его родине, собиралась в буквальном смысле по крупицам.
Обстоятельства гибели Путилова хорошо известны. Во время боя оказалась повреждена линия связи. Первые два отправленных связиста были убиты. Послали третьего – Матвея Путилова. Прошло несколько минут – телефон заработал, но Путилов не возвращался. По его следу пополз сержант Смирнов и увидел связиста около воронки мёртвым, зубы его зажали концы перебитого провода. Свой подвиг Матвей совершил 25 октября 1942 года. Он ценой своей жизни обеспечил корректировку огня по вражеским позициям.
Подвигом героя восхищались, его пример вдохновлял защитников Сталинграда, а вот о самом Путилове ничего не знали. И то, что о нем известно сегодня, – исключительная заслуга военного журналиста Михаила Ингора. Тридцатилетний политрук Ингор тоже воевал в Сталинграде, но лично не знал девятнадцатилетнего бойца Путилова. Говорят, что именно он написал в то время текст листовки: «Смерть фашистским захватчикам! Прочитай и передай товарищу! Сталинградец! Будь стойким, как Матвей Путилов. Он был рядовым связистом и часто находился там, где вражескими снарядами и минами корежились провода, где разрывающиеся бомбы непрерывно разрывали связь – нерв Сталинградской обороны. Сегодня на линии вражеской миной ему раздробило руку. Теряя сознание, он поднес концы проводов в рот и крепко зажал провод зубами. Восстановив связь, он умер с проволокой в зубах. Отомстим за Матвея!» Именно Михаил Ингор в 50–60-е годы предпринял титанические усилия, чтобы воссоздать жизнь Матвея Путилова.
Биография Путилова полна белых пятен, прояснить которые не смог даже его родной брат Иван Мефодьевич. В свое время работники Центрального музея Советской армии свели его с Михаилом Ингором.
– Мы с Матвеем родились в деревне Ильинка Омской области, – рассказал журналисту Иван Путилов. – Но не помню, в какой Ильинке, их там несколько. Мне было пять, а Матвею восемь лет, когда умерли родители. Нас отправили в Берёзовский район Ханты-Мансийского национального округа. Жили в детском доме до окончания семилетки. Осенью 1938 года мы расстались. Матвей уехал в Омск и поступил в электротехнический техникум. Больше мы не виделись…
Братья Путиловы родились в деревне Ильинка Казанского района теперь уже Тюменской области. Чтобы установить этот простой факт, Михаил Ингор сделал запрос в Омский электромеханический техникум. Его тогдашний директор А. Т. Кудрявцев сообщил, что Матвей Путилов окончил техникум 10 января 1942 года по специальности «паровозное хозяйство» с присвоением ему квалификации техника первого разряда. В марте того же года Куйбышевский райвоенкомат Омска призвал Путилова в армию и направил в пехотное училище имени М. В. Фрунзе. А оттуда он попал в формировавшуюся начальником училища Л. Н. Гуртьевым 308-ю стрелковую дивизию.
Связи с родственниками устанавливала, помогая Ингору, работник техникума Клавдия Парамонова. В результате этого бескорыстного поиска были установлены место рождения, бабушка и тетка Матвея. Сохранился даже дом, где родился будущий герой. Нашлась фотография, датированная 1941 годом, где Матвей в пиджаке и галстуке сидит за столом. Но столе – горшок с геранью, за спиной виден шкаф. Спокойный, внимательный, умный взгляд…
Отдельная история – пребывание братьев Путиловых в Шайтанском детском доме Берёзовского района. Вот что о нем вспоминала Фавзия Хабировна Туктубаева:
– Все мы были сиротами, детьми умерших в здешней ссылке или расстрелянных «врагов народа». К некоторым воспитанникам приезжали родственники, Путиловых же никто не навещал. Матвей был невысокого роста, русоволосым, веселым, общительным парнем, в футбол гонял, как все мальчишки, но иногда над чем-то глубоко задумывался. Может, родителей вспоминал?
По окончании семилетки Матвея Путилова в числе девяти подростков отправили учиться в Омск. Больше Фавзия с ним не встретилась, но ей повезло увидеть военную кинохронику. С экрана шагал по войне Матвей Путилов. Возмужавший, в каске и шинели, с рацией в руках. Действительно, про кинохронику с Путиловым есть упоминания и в других источниках. Где-то его в составе 308-й дивизии заснял фронтовой оператор. Где-то на пути в Сталинград…
Семён Фугенфиров: погиб, прикрывая товарищей
Отец Фугенфирова был служащим в Омском отделении железной дороги, мать – домохозяйкой. Задолго до начала войны Семен успел обзавестись собственной трудовой биографией, что было типично для тех суровых лет: дети взрослели рано. Уже с 13 лет Семен при деле. Окончив в 1930 году школу-семилетку, он устраивается работать учеником продавца в один из омских магазинов. Потом трудится рабочим-подсобником в механическом цехе завода имени Коминтерна. Параллельно взрослеющий парень учится на вечернем отделении железнодорожного техникума. В общем, шел по стопам отца.
В августе 1938 года Семен Фугенфиров был призван в ряды Красной армии. Молодой человек (ему исполнился 21 год) начал службу рядовым в железнодорожных войсках. Надо отметить, что был он парнем грамотным, имел за плечами техникум и, кроме того, еще в Омске проявлял интерес к профессии журналиста. В итоге Семен стал сотрудником многотиражной красноармейской газеты. И немедленно был принят в ряды ВЛКСМ. Тогда существовало строгое правило: газетчик должен быть коммунистом или комсомольцем. Отслужив срочную службу в РККА, Семен вернулся в родной город. Он устраивается литературным сотрудником в областной радиокомитет, где продолжает трудиться вплоть до начала 1942 года. А затем получает повестку и вновь призывается в армию, где попадает в дивизию под командованием Л. Н. Гуртьева.
Нигде не указано, где и когда он успел окончить курсы младшего комсостава, но к началу боев в Сталинграде осенью 1942 года Семен уже носит погоны старшего лейтенанта. Впрочем, что ж тут удивительного? Ведь Фугенфиров был человек с приличным образованием, послуживший в армии. Такие бойцы в глазах командования котировались высоко и сразу выдвигались на офицерские должности. В разгар боев за Сталинград Семен уже являлся помощником начальника штаба 339-го стрелкового полка в составе 308-й дивизии.
Этот сибирский полк воевал на Сталинградском фронте с конца сентября 1942 года. Боевое крещение получил в известном сражении за село Котлубань, на подступах к Волге. С 1 октября 339-й полк оборонял северо-западную окраину Сталинграда – участвовал в уличных боях, защищал территорию завода «Баррикады». Сражения за этот рубеж обороны были исключительно ожесточенными. В один из октябрьских дней, после утренней атаки, немцам удалось вклиниться между двумя батальонами 339-го полка, оборонявшего «Баррикады». Правофланговый батальон оказался отрезанным от командного пункта полка, а сам КП – вторым кольцом окружения – от дивизии. Возникла угроза его полного захвата. Разгорелся жестокий бой за территорию цеха, где отбивались от врага примерно сорок бойцов. Пехота противника шла в атаку под прикрытием танков.
Командир 308-й дивизии полковник Гуртьев приказал начальнику штаба полка капитану Дятленко выйти из окружения и взять управление над остальными батальонами. На помощь окруженному командному пункту был послан разведбатальон, но пробиться не смог. В цехе в это время шел бой за каждый пролет, за каждый простенок. Большинство солдат получили ранения, сражаться могли только семнадцать человек. Фашисты уже предлагали сдаться.
В этот критический момент санинструктор, перетаскивая раненых, случайно обнаружила в углу цеха подземный лаз. Никто даже не знал, куда он ведет. Но вариантов не было – надо было уходить, спасать раненых и полковое знамя. После короткого совещания группа бойцов пробирается к лазу. Но враг не дает спокойно уйти, продолжает штурм цеха. «Уходите! – крикнул Семен. – Я прикрою ваш отход». Старший лейтенант Фугенфиров забрался на площадку кран-балки в цехе и отстреливался от врагов, пока не кончились патроны. Семен был уже ранен, когда немецкие солдаты ворвались в цех и бросились к крану, чтобы захватить его живым. Но Фугенфиров не собирался сдаваться в плен. Выждав приближение неприятеля, он с двумя гранатами в руках бросился в толпу окруживших его врагов…
– Сеня – это второй вариант его имени. А родные называли Моней, потому что полное имя – Соломон, – рассказывал автору племянник Семена, Эдуард Абрамович. – Был веселым, общительным парнем. Душа нараспашку. Была у него подруга, которую все называли «рыжей Нонкой». С ней Семен прогуливался на танцы. Не расставались до последнего, его ведь не сразу забрали, а весной 42-го. Нонна провожала Семена в армию, писала ему письма. У них все было по-серьезному, думали даже, что будет ребенок. После извещения о гибели Семена она долго еще приходила в дом Фугенфировых, к маме Семена – Марии Абрамовне. Хорошая была девушка эта Нонка рыжая. Жаль, фамилии не помним.
Дом на Лагерной, ныне улице Жукова, где жили Фугенфировы, сохранился. Теперь там казахская мечеть.
Михаил Лисицкий: комсомольское сердце пробито
В 143-м омском лицее (так теперь называется бывшая школа №96) музей боевой славы имени Л. Н. Гуртьева был организован в начале семидесятых. Посвящен он, как нетрудно догадаться, ратному пути 308-й стрелковой дивизии. В экспозиции представлены письма, газетные вырезки, фотографии, рассказывающие о наших земляках. Есть здесь даже амуниция и фрагменты вооружения времен Великой Отечественной. В музее два зала. Второй зал, поменьше, тематически связан с событиями афганской войны, на которой, увы, погибли два выпускника 96-й школы – Александр Милованов и Дмитрий Жовнер.
– Все памятные даты, связанные с Великой Отечественной войной, мы отмечаем здесь, – говорит учитель истории и обществознания Анна Ковалева. – Организуем экскурсии, открытые уроки для учеников и младших, и старших классов. К сожалению, сейчас у нашего музея нет постоянного руководителя, но надеюсь, что со временем он появится.
Действительно, новых экспонатов в музее давно не появлялось. Поэтому, например, подробности о жизни и службе лейтенанта 308-й дивизии Михаила Лисицкого практически отсутствуют. Зато хорошо сохранился его крупный портрет, помещенный на самое видное место. Его биография обозначена двумя датами: 1922–1943, в промежуток между которыми уместилась короткая жизнь сибиряка. Известно о ней немного. Родился Михаил селе Акша (Читинская область) в простой семье. Вскоре после его появления на свет родители перебрались в Омск. Здесь мальчик окончил семь классов 36-й школы. Поступил учиться в электротехнический техникум. С началом Великой Отечественной он являлся студентом четвертого курса этого учебного заведения.
На фронт ушел в числе первых добровольцев-омичей. Воевал под Москвой, где был ранен и для излечения направлен в родной город. Получил первую награду – медаль «За отвагу». Еще не излечившись от ранения, продолжил учебу в техникуме и параллельно работал на заводе имени Козицкого. Настойчиво просился на фронт, но поначалу военкомат отказывал: в тылу тоже нужны были рабочие руки. И все же когда пришла похоронка на старшего брата, Михаил так эмоционально настоял на возвращении на фронт, что отказать ему не смогли, и 17 марта 1942 года он вновь отправился воевать. Весной – летом Лисицкий, судя по всему, обучался на ускоренных курсах младшего комсостава, потому что в Сталинград в конце сентября он прибыл уже в звании лейтенанта. Здесь в тяжелейших боях в городских руинах Михаил проявил себя храбрым командиром, ходил с бойцами в атаки на вражеские позиции. Про один из бесчисленных примеров мужества сибиряков сообщила дивизионная газета. С группой бойцов лейтенант Лисицкий внезапно с фланга атаковал позицию противника, заставив его отступить с крупными потерями. Известно, что в городе на Волге Михаил получил не одно ранение, но не покинул свой полк. Его храбрость и мужество в сталинградских боях были отмечены боевыми медалями.
Летом 1943 года, в разгар Курской битвы, 308-я дивизия в составе 3-й армии Брянского фронта наступала в направлении города Орел. Первого августа осколок вражеского снаряда оборвал жизнь лейтенанта Михаила Лисицкого. Осколок же пробил комсомольский билет, находившийся в кармане его гимнастерки. Билет этот за номером 5553016, залитый кровью Михаила, одно время хранился в школьном музее, но сейчас его там нет. Лисицкий был навечно зачислен в списки рабочих и служащих одного из цехов завода имени Козицкого. Но теперь нет и завода. Что же осталось? Осталась память о нашем земляке – его именем названа одна из омских улиц на Левобережье.
Указом Президиума Верховного Совета СССР за храбрость и мужество, проявленные в боях с гитлеровскими захватчиками, Михаил Абрамович Лисицкий был награжден орденом Отечественной войны I степени (посмертно).
Константин Телегин: руководил окружением 6-й армии
Самая противоречивая фигура из тех, что представлены в нашей подборке. Потому что в жизни Константина Федоровича Телегина было все – и карьерный взлет на высокие военные должности, и полное поражение в правах в положении сталинского зека.
Во всех справочниках пишут: видный советский военный политработник, получивший звание генерал-лейтенанта в 1943 году, близкий друг и соратник маршала Г. К. Жукова. К слову, не только Жукова. Прекрасно знал Телегина и другой знаменитый маршал – К. К. Рокоссовский, под началом которого сибиряк служил в качестве члена военного совета сначала Донского фронта, а потом и 1-го Белорусского. А Донской фронт, напомним, принимал непосредственное участие в окружении 6-й армии Паулюса, так что генерал Телегин является заслуженным героем Сталинграда, тут нет никаких вопросов. Кстати, оба полководца оставили о нем вполне благоприятные отзывы.
Родился Телегин в 1899 году в городе Татарске (почетным гражданином которого его затем избрали земляки) нынешней Новосибирской области, в крестьянской семье. Одно время работал чернорабочим на складе городской управы г. Омска. С началом Гражданской войны вступил добровольцем в 7-ю омскую городскую роту Красной гвардии. Вскоре стал членом партии большевиков. С тех пор его карьера развивалась по восходящей: учеба в Военно-политической академии, служба на различных должностях в войсках НКВД. Участвовал в советско-финской войне, а в Великой Отечественной – с самых первых дней. Любопытный факт: в качестве руководителя правительственной комиссии участвовал в процедуре опознания и идентификации останков Гитлера и Геббельса.
После окончания войны К. Ф. Телегин являлся заместителем Маршала Советского Союза Г. К. Жукова, членом Военного совета Группы советских оккупационных войск и советской администрации в Германии. В 1947 году был уволен из армии, а в январе 1948 г. арестован по так называемому трофейному делу. Фактически оно было фальсифицировано и инспирировано в НКВД. Чтобы дать следствию официальный ход, 21 июня 1947 года было принято Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О незаконном награждении тт. Жуковым и Телегиным артистки Руслановой и других орденами и медалями Советского Союза». Явно с санкции самого И. В. Сталина. Дочь маршала Георгия Жукова Эра впоследствии рассказывала, что генерала Телегина и еще нескольких офицеров из ближайшего окружения Жукова арестовали по наущению Лаврентия Берии, много лет собиравшего на маршала компромат. Эра Жукова подтверждает, что отец очень ценил своего заместителя.
После допросов «с пристрастием» Телегина осудили к 25 годам исправительно-трудовых лагерей. Но после смерти Сталина и ареста Берии, в июле 1953 года, он был освобожден и полностью реабилитирован, восстановлен на военной службе. После окончания в 1955 году Курсов переподготовки политического состава Советской армии получил назначение на должность заместителя по политической части начальника Курсов высшего командного состава «Выстрел». С 1956 года находился в отставке.
Воспоминания о Великой Отечественной войне легли в основу книг, написанных Телегиным. Первая книга «Не отдали Москву» была издана в 1975 году, вторую «Войны несчитанные версты» он завершил в 1981 году, незадолго до своей кончины. Генерал-лейтенант Телегин удостоен многих орденов, включая награды иностранных государств, и был похоронен на Новодевичьем кладбище.
Евгений НАЗАРЕНКО
Фото: открытые интернет-источники и Владимир КАЗИОНОВ