Суровым испытанием для омичей в XIX веке были наводнения и пожары. Один из них произошёл 14 (2 по старому стилю) мая 1823 г. Не так давно с того момента минуло 200 лет.
От этого пожара в Омске сгорело 162 здания в Ильинском форштадте и 38 домов в Воскресенском форштадте, также пострадал и Казачий форштадт. Пожар начался в бане вдовы подпоручицы Обрубковой при сильном ветре и продолжался несколько часов. Сильный ветер разбрасывал горящие головни на Ильинский и Воскресенский форштадты, поэтому вспыхнуло сразу в нескольких местах.Убытки населения исчислялись огромной по тем временам суммой – 281 тысяч рублей. В городе был открыт сбор денег пострадавшим. Всего собрали более 3000 рублей. Генерал-губернатор Западной Сибири П.М. Капцевич вёл переписку с Главным управлением Западной Сибири по вопросу помощи погорельцам. В результате к лету 1824 г. была определена сумма пособия – 41 465 рублей.
Через два дня после разыгравшейся трагедии омский городничий доносил Капцевичу следующее: «Во вверенном мне городе 2 числа сего месяца, пополудни, во втором часу, случился пожар от бани вдовы подпоручицы Обрубковой при сильном ветре, которой разбрасывал горящие головни на форштадты Ильинской и чрез реку Омь на Воскресенской, от коих загорелись на оных вдруг по нескольку домов и в разных местах, так что употребленные средства при всех стараниях и совершенному скорому пособию для спасения домов были тщетны. От коего пожара сгорело… всего 200 домов, в том числе два казенных — каменной, деревянной, и дом, занимаемой градской полицией, в котором все дела и вещи колодников, так равно и некоторая часть описных, выключая некоторую часть бумаг и казенных денег — сгорели. Пожар же продолжался несколько часов, хотя оной и случился от бани вышеупомянутой вдовы подпоручицы Обрубковой, но причина оного еще следствием совершенно по скорости времени неоткрыта, поелику, по личному моему свидетельству, нашел я кирпичи внутри оной холодными, а по наружности теплыми от пожара. Об убытках, понесенных жителями, делается исчисление, а жители, лишившиеся своих домов, размещаются по возможности на квартирах, сверх сего на вспоможение им открыта мною подписка».
Положение усугубляло и то обстоятельство, что четырьмя годами ранее Омск пережил подобную трагедию. В 1819 г. выгорело 80 домов, Гостиный двор, мясные ряды и 39 лавок. Едва город отстроился, как в 1823 г. пожар унес еще 194 дома, главным образом в Ильинском форштадте.
Застраивался город медленно и плохо. Лучшие постройки сосредоточивались в Ильинском форштадте, где помимо каменной Ильинской церкви стояли большой деревянный полевой госпиталь, гостиный двор, провиантский магазин, ратуша, частные дома богатых и чиновных людей.Совпадение обстоятельств — назначение Омска областным городом и опустошение, произведенное двумя большими пожарами, — активизировало его застройку.
Прежде всего были выработаны первые противопожарные правила. Так как пожар начался от бани, построенной рядом с сенным сараем, последовало запрещение строить бани в узких переулках и вблизи от других строений. Было обращено внимание и на главный распространитель пожара — берестяные крыши. Их приказано было уничтожить «и впредь таковой экономии в крыше, несовместимой с общей безопасностью, ни под каким видом не допускать». Новые дома, как в Омске, так и в других городах Западной Сибири, велено было строить по «образцовым» проектам и правилам, изданным в 1809 г. Было дано распоряжение, чтобы проект каждой постройки утверждался губернатором. Наиболее зажиточным горожанам предлагалось даже перестроить их дома в соответствии с новыми правилами, «причем им внушалось, что, кроме красивости наружного вида, какой примут дома их, они впоследствии сами удостоверятся, что здания их, обшитые тесом и покрытые краской, будут прочнее и, следовательно, только вознаградят те издержки».
Получение Омском статуса областного города, а также необходимость его застройки после случившихся пожаров предопределили составление первого генерального плана нашего города, автором которого стал В.И. Гесте. Российский инженер и архитектор шотландского происхождения Василий Иванович Гесте (1763–1832) находился на русской службе с 1784 г. В 1808 г. он являлся городским архитектором Царского Села, а спустя два года он фактически возглавил все градостроительное дело в России. Выдающийся инженер и архитектор, строитель первых чугунных мостов на реках и каналах Петербурга, составитель планов многих русских городов и в том числе сибирских — Селенгинска, Якутска, Томска, Омска и других, Гесте изложил в своем проекте передовые для своего времени идеи градостроительства. В проекте генерального плана, составленном им для нашего города в 1825 г., получила дальнейшее развитие и усовершенствование идея несколько схематичной регулярной разбивки кварталов с широкими прямыми улицами. Мелкие выгоревшие кварталы Ильинского форштадта в проекте укрупнены, заложена планировочная основа для успешного создания в будущем ряда выразительных архитектурных ансамблей. Ранее стесненная застройкой Ильинская церковь оказалась стоящей на большой площади, с запада оформленной каменной застройкой. На северной стороне площади назначено место для генерал-губернаторского дворца. За ним следовал большой сад, а южнее — обширная войсковая площадь. По берегу Оми разбито два крупных квартала каменных домов: первый — для полиции, второй — под торговые помещения и т. д. Помимо реконструкции старых частей города, его территория была значительно увеличена добавлением новых жилых районов. Гесте разработал новый тип укрупненного городского квартала, со средними размерами 220×120 м. В отличие от скученной застройки старых кварталов, имелось в виду обстроить периметр домами на расстоянии 40 м друг от друга, оставив в середине квартала сливавшееся в единый массив пространство садов и огородов. Среди жилых кварталов были выделены площади для приходских церквей и торговли. Старые кварталы архитектором были оставлены без существенных изменений. В.И. Гесте считал, что «они чрезвычайно мелки, а по сему и неудобны, то и должно их соединить таковых по четыре в один, пока существует деревянное строение, ибо в случае выстройки в оных каменных домов исправление будет весьма затруднительно».
По проекту территория всего города обносилась земляным валом и полосой деревьев. Ниже по течению Иртыша отводилось место для развития промышленности. Предполагалось создать большую площадь с собором и Гостиным двором в центре южной части города. Пострадавший от пожара Подгорный, или Воскресенский форштадт на правом берегу Оми, примыкавший к валам крепости, проектом упразднен, чего, кстати, требовали также военные инженеры, стремясь создать замкнутую эспланаду вокруг крепости. Архитектор Гесте с интересом работал над проектом планировки Омска и собирался приехать в город, но большая занятость не позволила ему это сделать. Он находил «местоположение Омска на реках Иртыше и Оми весьма удобным со всею необходимостью для оного красотою».
В январе 1826 г. план был получен в Омске для сверки с натурой. Местное начальство сделало ряд частных замечаний. Исправленный проект был утвержден 28 января 1829 г. Таким образом Омск получил план, обеспечивший ему на много лет вперед правильное развитие, красивые перспективы улиц и интересные архитектурные ансамбли.
Пожар 1823 г. предопределил также появление в нашем городе специальной пожарной службы. В феврале 1825 г. было набрано 27 нижних чинов из местной инвалидной команды для определения их в служители пожарных команд. Таковых в нашем городе было три: гражданская, крепостная и Сибирского казачьего войска. Генерал-губернатор Западной Сибири распорядился о том, чтобы все пожарные команды находились все в одном месте, дабы «во время несчастных пожарных случаев действовать совокупно». В апреле 1825 г. основные организационные вопросы по обучению пожарных служителей, приобретению и изготовлению пожарного инструмента были решены, поэтому этот месяц мы вправе считать временем организации Омской пожарной охраны.
Но не случайно говорят в народе: нет худа без добра! Как видим, пожар 1823 г. не только нанёс урон Омску, но и отчасти способствовал его дальнейшему развитию.
Сергей ПОЛИВАЕВ
**