В Омской области растет число новых случаев заражения коронавирусом, каждый день статистику пополняют по полутысяче новых заболевших. Чтобы остановить пандемию, власти вводят ограничения и требования, но далеко не все жители региона прислушиваются.
Между тем по другую сторону остаются те, кто оказался на передовой и каждый день борется за жизни земляков. Один из таких омских докторов, что работают в «ковидных» госпиталях, честно и открыто в своем инстаграм-блоге рассказывает о происходящем по ту сторону, в «красной зоне». Здесь – страх, стыд, бессилие, усталость и – вопреки всему – борьба за каждую жизнь. Врач разрешил нам опубликовать несколько страниц из его COVID-дневника, ими мы охотно делимся.
День 1
Оглядываюсь назад, вспоминаю 26 октября 2020 года, и меня преследует чувство дежавю. Дождь, слякоть, свинцовое небо и страх неизвестности – все на месте.
На этот раз в первый день брошены все силы медицинских работников. Я в составе дежурной бригады смиренно жду своей очереди на вход в «красную зону». Приём начался с 13:00, а к 22:00 врачи приёмного отделения приняли 24 человека. Все пациенты тяжело и длительно болеющие: высокая температура, большой процент поражения, осложнение сопутствующей патологии. НИ ОДНОГО ПРИВИТОГО. Ну и как же без самолечения азитромицином, цефтриаксоном и левофлоксацином! Зато все обезвоженные, в интоксикации и с диареей. Мой напарник, ординатор первого года, выходит в «чистую зону» с субфебрильной температурой, потому что сегодня поставил прививку, поэтому я захожу один.
Моя задача – ввести отобранным пациентам препараты, блокирующие цитокиновый шторм (процесс, при котором иммунная система при COVID-инфекции в короткие сроки уничтожает собственный организм). Один укол стоит как две средние заработные платы в Омске. Некоторым пациентам необходимо сразу два шприца. Разумеется, это бесплатно. Одно плохо: в первый же день мы израсходовали около 50% имеющихся запасов. А впереди сколько месяцев работы? Один? Два? Три?
Заполняю информированное согласие, вписываю препарат в лист назначений, беру подпись с пациента, контролирую первые 15 минут введения лекарства. И так с каждым. Далее иду в приемное отделение, там уже ждут ночные скорые. Принимаем с коллегой до четырёх утра пациентов. Ещё +10 человек. НИ ОДНОГО ПРИВИТОГО. Это и пожилая женщина – 72 года, 82% поражения, и молодая женщина – 38 лет, 20%, но с гепатитом С, ВИЧ, креатинином – 600, гемоглобином – 68, а также молодой парень – 27 лет, 55% поражения, с излишним весом. И всех их объединяет одно: «Да я думал (-а), что само пройдет».
Кто их заразил? А скольких заразили они, не соблюдая карантин? Выводы делайте сами. Но каждый из них, уходя в отделение, непременно хочет услышать от меня и коллег, что его вылечат, что не умрет. Мне несложно сказать, так как от настроя многое зависит. Но я-то знаю, что, когда приду на следующую смену, статистика начнет новый отсчет.
Вакцинируйтесь.
День 3
Госпиталь заполнен на 9 и 3/4. Прихожу к 11. Если ты не в «красной зоне», это не значит, что ты отдыхаешь.
В «зеленой зоне» основная бумажная рутина: заполнение сводки, таблиц, написание дневников, оформление телемедицинских консультаций, передача активов.
Телефон в ординаторской разрывается от звонков. Первые 3–5 раз снимаю трубку, идя навстречу. Отвечаю общими фразами, потому что не могу разглашать личную информацию о пациенте лицу, не указанному в истории как доверенное. На удивление, все всё понимают.
В 4 часа захожу в «зону», принимаю троих. Из них одна привитая в июле 2021 «Спутником V» – стабильное состояние, течение ближе к средней тяжести за счет возраста и интоксикации. После иду на вечерний обход. Люди не меняются. «Да я вот только что перевернулся на спину! До этого 15 суток на животе лежал!» О’кей, переворачиваю обратно лично сам.
22:00. Выхожу поесть. Иду писать дневники.
01:00. Заканчиваю с дневниками. Касаюсь головой подушки, отключаюсь.
02:20. Приехала СМП. Очень хочется спать. Ощущение, будто на занятия к 8:00. Мысленно матерюсь, пока иду в шлюз, но быстро отхожу. Привезли парня – 22 года, 72% поражения. Становится страшно, потому что он не замечает, как тяжело дышит. Принимаю еще две скорых.
Спрашиваю у всех, почему не прививались? Самый частый ответ: «Да не знаю. Я же никуда не хожу».
06:30. Выхожу из зоны. Заполняю утренние таблицы, корректирую по телефону гипотензивную терапию, а потом иду на планерку к 7:30.
Статистика начала отсчет.
Вакцинируйтесь.
День 9
Смена началась со слов: «Конвейер запущен». Есть умершие. Знакомых мне фамилий нет.
Узнаю, что два пациента, родные братья, написали заявление об отказе от лечения, несмотря на то, что у одного 75% по КТ. Весь медицинский персонал уговаривал остаться. Начальство говорило с родственниками. Безрезультатно.
Спускаюсь в приемное отделение. Поступил деревенский мужик, его жена у нас лечится уже неделю.
Я: «Почему не привился?».
Он: «Да не знаю, как-то само получилось. Не принято в деревне, наверное».
Я: «Почему не принято?».
Он: «Ну, лечат нас вот так».
Почему-то нет к нему неприязни из-за этого. Он добрый и по-детски наивный. Жалуется, что аппетита нет, хотя дома самогонка свежая на бруснике с черносливом и медом.
Приходит медсестра, просит позвать реаниматолога. Пациент, написавший отказ от лечения, прошел менее ста метров, стал задыхаться, и родственники вернули его обратно. Выйдя из кабинета, смотрю под ноги, чтобы не вспоминать его лицо, лишь одышка сквозь кислородную маску дает понять, где он. Позже скончался.
Далее мама с сыном 36 лет. Мама привита «Ковиваком», а сын сказал, что не успел. Огорчен только, что, принимая азитромицин, левофлоксацин и цефтриаксон одновременно, бросил принимать последний: «Надо было добить эту заразу». Как ты собирался вирус добивать антибактериальным препаратом?
Следом пожилые брат с сестрой. Брат болеет повторно. На вопрос, почему не вакцинировалась, сестра сказала: «Хороший вопрос – плохой ответ». Это говорит медик с многолетним стажем.
Звонит медсестра, рассказывает, что пациенту плохо – жена умерла от пневмонии в другой больнице. Отрешенно прошу дать успокоительное. У меня много работы.
В конце приехал мужчина из района. КТ-1 – 20%, SpO2 – 94%, t 38,6°C, сильная одышка. Переживает за жену, потому что ее увезли в другую больницу. Привились «Ковиваком» пять месяцев назад. Забываюсь и говорю, что все будет хорошо.
Понимаю, что не хочу подниматься к пациенту и пытаться поговорить о случившемся, потому что боюсь, потому что стыдно. Представьте, он видел жену последний раз в карете скорой медицинской помощи. Ничего не подозревая, говорили, что встретятся позже, подбадривали друг друга. Но они не увидятся больше. И это самое страшное, что можно представить.
Что вообще происходит?
*****
Страшно и больно до слез. Адская работа но очень нужная. Спасибо им огромное. Я привилась!
Это ужас! Не каждый сможет работать в таких условиях. Да, люди боятся прививаться, у многих после прививки осложнения на фоне хронических заболеваний, но это все равно лучше, чем умереть. Я в августе поставила 2 прививки спутник V, и слава богу, жива, вылазят кое какие заболевания, но это могут быть и возрастные. Но я жива! И не болею ковидом! А знакомая семья, которая против прививок, не верящие в ковид, очень тяжело переболели дома. Люди, будьте умнее, сохраните себе жизнь, ставьте прививки. Не слушайте антипрививочников! Они ничего не знают и ещё других агитируют против. Я считаю, это враги народа.
Не смогла не написать. ВЫ ГЕРОИ!!! Спасибо Вам за спасенные жизни. За такую самоотдачу работе, в ущерб своей семье и здоровью. Хочется написать много всего хорошего Вам, но понимаю, что лучшее что может случиться — это, наконец — то, ззакончится эта ужасная эпидемия, чтобы все могли спокойно вздохнуть и попытаться вернуться к обычной жизни.
Здоровья Вам, врачи, фельдшеры, медсестры, водители скорых и все кто находится на этой передовой.